ПОЧЕМУ УБИЛИ СЕРГЕЯ МАГНИТСКОГО?

Заметки на полях нового фильма о неприкасаемых. Пересказывать фильм бессмысленно, как говорится: «Лучше один раз увидеть, чем много раз услышать». Разобраться хочется в другом. Мы все, в общем, знаем больше, чем говорим вслух. Для нас не составляет секрета, кто убил Магнитского и даже кто отдавал приказы. Другое дело, что ждать, пока эти люди будут привлечены к ответственности, надо будет долго. А вот понять, почему это было сделано, почему из всех способов разрешения проблемы облеченная властью банда выбрала этот, самый для себя самоубийственный, понять нелегко. Для этого мало знать обстоятельства дела, нужно еще дать им оценку и составить видение общей картины трагедии. Сегодня я хочу поделиться своим личным суждением, моим видением, драмы и роли разных лиц в «деле Магнитского», может быть, и субъективным, зато целостным, таким, каким оно представляется мне сегодня.

Когда-нибудь в России, освобожденной от криминального и полицейского террора, будет открыт музей «Сергея Магнитского». Люди, которые придут в этот музей, будут испытывать смешанные чувства, сродни тем, которые испытывают посетители Кунсткамеры, потому что история подвига Сергея Магнитского – это история борьбы с чудищами русской коррупции и беззакония. Жутко и одновременно любопытно смотреть на уродов в пробирке. Бороться с уродами, не посаженными в пробирку, еще ужаснее. Сергей Магнитский жил и боролся без страховки, травившие его уроды не были спрятаны под стеклом.

Наверное, для этого музея в России придется отвести многоэтажное здание, потому что в маленькую экспозицию не уместишь весь тот преступный мир, с которым схлестнулся Сергей, возможно, сам того не подозревая. В этом доме должны быть длинные, как тюремные коридоры, анфилады комнат и витые лестницы, ведущие из подвалов, стены которых завешены портретами криминальных монстров, под самую крышу, где размещается галерея респектабельных упырей.

Сегодня я предлагаю всем присоединиться к виртуальной экскурсии лишь по первому этажу этой криминальной Кунсткамеры. На нем обычно располагается кухня и живет челядь. Но мимо то и дело проходят солидные жители верхних криминальных этажей. Иногда они ненадолго задерживаются внизу, чтобы отдать необходимые распоряжения и вознестись на своем социальном лифте под самую «крышу».

Так вот, мне представляется, что кухней «дела Магнитского» заведовал мафиози средней руки Дмитрий Клюев, владевший, как было установлено судом, «Универсальным банком сбережений», через который и были отмыты все похищенные деньги. Чтобы понять, как Клюеву удалось заварить на своей кухне такую кашу, надо пройтись с ним по его «университетам». Всякое зло, как минимум, имеет начало. Будем, конечно, надеяться, что и конец тоже.

Криминальные университеты синдиката Клюева.
По всей видимости, Дмитрий Клюев всплывает на поверхность из небытия московской нелегальщины в конце 90-х годов. Вместе со своим будущим шурином он совершил разбойное нападение на некоего Козлова, поздним вечером выходившего из подъезда, где жила будущая жена Клюева, уроженки Украины двадцатилетняя Наталья Фень. Обоих будущих родственников поймали на следующий день, задержали, изобличили и… отпустили. На основании дожившей до наших дней записи в журнале сообщений о преступлениях можно сделать предположение, что следователь, которому поручили разбираться с этим делом, не обеднел.

Кстати, с тех пор, видимо, у Клюева осталась стойкая «личная неприязнь» к фамилии Козлов. Когда нужно было подделать подпись от имени Her­mitage на липовом договоре, никакой другой фамилии для представителя иностранного инвестора не нашлось.

Судя по более поздним показаниям, которые Клюев давал в суде, уже тогда он был знаком с авторитетом местного значения, выходцем из города Аткарска Саратовской области, рецидивистом Сергеем Орловым, сколотившим из своих земляков банду, по всей видимости, входившую в состав более крупного и опасного криминального сообщества.

На рубеже веков Дмитрий Клюев обзаводится еще одним принципиально важным для него знакомством – встречается с юристом Андреем Павловым. Павлов в то время работал на Дмитрия Якубовского, печально известного в равной степени как чемоданами компромата, который он собирал на Руцкого по заданию спецслужб, так и тем, что эти спецслужбы упрятали его за решетку на несколько лет за кражу раритетов стоимостью несколько десятков миллионов долларов из Российской национальной библиотеки.

Помимо знакомства с приятными во всех отношениями людьми вроде Якубовского, Андрей Павлов имел еще одно достоинство – полезных во всех отношениях родственников. Его мать Валентина Евгеньевна много лет проработала в налоговых органах Москвы и даже была активным деятелем профсоюзной организации налоговиков. Профсоюзными активистками числились в это же время ставшие теперь весьма популярными в Интернете сотрудницы налоговых органов Степанова и Химина, позднее подписавшие клиентам Павлова незаконные решения о возврате налогов на многие миллиарды рублей.

Это ли знакомство, или что другое натолкнуло Дмитрия Клюева на идею заняться «финансовыми рынками», и в начале 2000-х годов он создает свою первую аудиторскую компанию «ИнформАудитАктив», где его подруга Наталья Фень стала администратором. Интересно, что учредителем и бухгалтером «ИнформАудитАктива» стала Ольга Хасанова, впоследствии бессменно проработавшая во всех создаваемых Клюевым отмывочных конторах, включая почивший «Универсальный банк сбережений» и ныне здравствующий «Бенифит-банк», через которые суммарно прошло 22,4 миллиарда рублей похищенных из казны денег. В это же время Андрей Павлов обзаводится собственной юридической семейной компанией «Технология права».

Косвенно, по судебным искам клиентов «ИнформАудитАктива» можно предположить, что Клюев, Павлов и Орлов активно играли в популярную в то время игру «вернем неуплаченный НДС». Видимо, что-то у Клюева с его новыми финансовыми партнерами не срослось, потому что в июне 2003 года его, похоже, реально пытались убить прямо напротив здания МВД России. Стрелял в него безработный с жетоном сотрудника милиции из пистолета, принадлежавшего ранее одному из создателей советских спецслужб. Тем не менее, киллер промахнулся, тяжело ранив заблаговременно нанятого на полгода охранника.

Новый поворот в судьбе Клюева и его команды произошел после того, как на рубеже 2002–2003 годов Игорь Сагирян из «Ренессанс Капитала» представил Клюева другому руководителю фирмы «Ренессанса» Юрию Сагайдаку – бывшему заместителю резидента советской разведки в Великобритании. После этой встречи Клюева привлекли к работе в качестве «консультанта по возврату налогов».

Видимо, начало этой работы сулило большие перспективы, потому что Клюев «взрывается» бизнес-проектами, регистрируя буквально в течение года одну за другой аудиторские компании – «Бизнес-Аудит», «Проф-Аудит», «Сателит», «Гемини» и, конечно, печально знаменитый «Челтер», давшему Клюеву прозвище «Дима Челтер».
С регистрацией тоже все было не так просто. Не только все новые компании Клюева, но и многие старые, как сговорившись, переезжают в 2003–2004 годах на учет в две налоговые инспекции. Как вы, наверное, догадались, это были хорошо известные московские инспекции номер 25 и 28, возглавляемые Еленой Химиной и Ольгой Степановой. К 2004 году великое переселение клюевских компаний завершилось и команда была готова к великим делам, но случились великие потрясения – Клюев вляпался в уголовное дело.

Тут все не как в кино, а даже лучше: «кто им помогал, тот и помешал». Клюева попросили «подморозить» на время акции крупнейшей металлургической компании, которую как раз в это время Усманов покупал у Иванишвили. Может быть, все бы у них и получилось, если бы справки о владельцах ГОКа вовремя навели. Но Усманов — не Браудер, он не за океаном, а рядом, и ходит по той же земле. Поэтому все закончилось для Клюева публичной уголовной поркой. Но все же не без пользы для дела.

Мы говорим — Клюев, подразумеваем — «органы»…
Если с акциями Михайловского ГОКа у Клюева «не срослось», то с полицией все получилось как нужно. С этого дела начинается сращивание преступного синдиката Клюева с правоохранительными органами. Не вдаваясь в подробности, которые можно увидеть в фильме и прочесть на сайте, отметим только, что «плохой» следователь, начинавший расследование, вроде бы попал в автомобильную катастрофу, а на его место пришели «хорошие» следователи Павел Карпов и Антон Голышев. Карпов и Голышев рьяно взялись за дело, допросили уйму людей, большинство из которых указало на Клюева как на главного организатора аферы. Было даже снято по этому поводу душещипательное видео, показанное, естественно, на РТР, о том, как «менты» рвут мошенников на части, словно Тузик грелку. Но за кадром происходили совсем другие события.

За три месяца до суда следователи Павел Карпов и Антон Голышев стали жертвой «стокгольмского синдрома» и одновременно попали под обаяние обвиняемого Клюева. Да так попали, что очнулись, когда летели с ним в одном самолете в Ларнаку (Кипр), где оба провели три дня и вместе вернулись обратно. Солнечные ванны, надо сказать, помогли. В суд ушло совсем другое обвинительное заключение, где наперекор свидетельским показаниям и документам главными организаторами преступления были названы водитель Клюева Албаев и номинальщик Алексанов.

Им дважды не повезло – мало того, что они стали обвиняемыми, так они еще и не успели об этом узнать, поскольку скоропостижно скончались в преддверии суда при невыясненных обстоятельствах от сердечной недостаточности. Так первый раз Клюевым и Карповым с Голышевым была отработана технология «трупы в обмен на освобождение от уголовной ответственности». Что касается судьбы членов банды, то Павлов и Орлов остались в деле свидетелями, а Клюев отделался «легким условным сроком». Сидеть отправился зиц– председатель банка Универсального банка сбережений, страдалец Жлобицкий, оставивший потомкам на память по этому поводу в Интернете матерные стихи.

Главным приобретением от всех этих передряг стало, конечно, близкое знакомство с замечательными парнями из отдела Ивана Глухова ГСУ при ГУВД по Москве – Карповым, Кузнецовым, Голышевым и другими. Вот уж действительно — не было бы счастья, так несчастье помогло. К ним надо добавить еще провинциального следователя МВД Олега Уржумцева, которого Павлов подхватил, отрабатывая какой-то заказ в Татарстане, и с которым он успел в 2005 году слетать из Москвы в Казань и обратно. Адвокат, как видим, тоже внес свой посильный вклад. Пройдет пара лет, и Уржумцев будет всех их прикрывать в деле о хищении бюджетных денег.
Нет, не то, чтобы у Клюева до этого не было крыши. Была, и не одна. Иначе бы он сел сразу за разбой еще в 1998 году. Но тут дело не в крышевании. Банда вышла на новый уровень взаимодействия с правоохранительными органами. «Менты» перестали быть халявщиками, а стали настоящими партнерами. Карпов, Кузнецов, Голышев, Уржумцев влились в коллектив, как родные. Они были в деле, или, если хотите, в доле. Преступный синдикат Клюева стал двуликим Янусом, где с одной стороны светит кокарда, а с другой – болтается бейсбольная бита.

Новая «конфигурация» была тут же опробована на практике. Пресненский суд еще зачитывал Клюеву приговор с условным сроком, а Кузнецов уже приносил Клюеву реальные бабки. По просьбе Клюева он пишет рапорт об обнаружении преступления в УкрАгроХимПромХолдинге, где работал Федор Михеев, а вскоре и сам арестовывает его – профиль у Артема Кузнецова такой брутальный. Дальнейшую историю с передачей арестованного менеджера с рук на руки бандитам Орлову и Маркелову все более или менее знают. Отметим только, что в этом спектакле была задействована чуть ли не вся трупа – и Клюев, и Орлов, и Маркелов, и Карпов, и Голышев, и Кузнецов. Все они являются фигурантами уголовного дела о похищении человека и вымогательстве 20 млн. долларов за освобождение, впрочем, закончившегося так же бесславно, как и дело о разбойном нападении на Козлова.

Профильный бизнес.
Повторять историю о хищении 107 миллионов долларов из казны путем незаконного возврата налогов, уплаченных компаниями «Ренгаза», и последовавшего за ним хищения 230 миллионов долларов налогов, уплаченных компаниями, украденными у фонда Her­mitage, бессмысленно. Об этом писано-переписано, кто не в курсе – отсылаю к сериалу «Неприкасаемые» и к одноименному сайту. Отмечу только несколько деталей:
– эти преступления были совершенно идентичными, серийными, совершенными одними и теми же людьми, одним и тем же способом, с использованием одних и тех же документов, банков и налоговых инспекций;
– это были не единственные преступления подобного рода, хищения налогов были поставлены в налоговых инспекциях №№ 25 и 28 по Москве на поток,
– они начались задолго до того, как Магнитский стал заниматься делом Her­mitage и
– они продолжились после его смерти — за два года, прошедшие с тех пор, как убили Магнитского, там вытрясли из бюджета еще как минимум 11,2 миллиарда рублей.
Совершенно очевидно, что после долгих творческих метаний по разным рейдерским проектам синдикат Клюева определился со своим профилем и занял свою нишу на криминальном рынке возврата налогов (как НДС, так и налога на прибыль). Бизнес он этот вел в тесном взаимодействии с налоговиками и сотрудниками МВД. Вместе тянули, вместе и отмывали.

Не успели вытащить деньги «Ренгаза» из бюджета, как вся компания дружно потянулась за границу, словно перелетные птицы. Клюев и супруги Степановы отправились в Дубай, где 28-ая налоговая, видимо, решила открыть свой филиал, так как вскоре Степанова и оба ее зама стали приобретать там квартиры. И это правильно, так как государственные услуги должны сдвигаться ближе к потребителю, куда бы тот не забрался, хоть в пески аравийские. Из Дубая все вместе перелетели в Швейцарию, где Степановы заблаговременно подготовили счета, на которые после возврата налогов Her­mitage упадут 11 миллионов долларов США. Оттуда все вместе вернулись в Москву. В это же время супруги Павлов с Майоровой выгуливали майора Карпова в Лондоне.
По мере усложнения задач страсть к путешествиям только возрастала. Когда вопрос об ограблении Her­mitage и бюджета встал ребром, все вдруг засобирались на Кипр. Клюев с Кузнецовым по-семейному, с подругами, в «узком составе» вылетели в Ларнаку частным рейсом. Карпова «обслужили» классом ниже – он полетел с Павловым и Майоровой рейсом «Аэрофлота» как «простой милиционер». Так же скромно до Кипра добрались супруги Степановы, хотя могли снять и Боинг, если бы захотели. Там Her­mitage и порешили.

Дальше все было как обычно. Рапорт Кузнецова, уголовное дело, обыск, изъятие документов и печатей, которые непостижимым образом тут же оказываются у Маркелова, кража компаний, фиктивные иски, обнуление прибыли, фальшивая декларация, заявление о возврате, молниеносные одобрения Степановой и Химиной, и, наконец, праздник, которому нет конца.

Павлов, Майорова и Карпов летят в Стамбул. Знали бы наперед свою судьбу, съездили бы в Эквадор — там дают политическое убежище тем, кого не любит Америка. Солидные люди Клюев и Степановы едут поближе к своей недвижимости все в тот же Дубай. Павлов, правда, после Стамбула успевает к ним заехать, «перетереть» детали. Посоветовавшись с юристом, супруги оплатили взносы за свои апартаменты в «Кемпински».

В эту бочку меда Her­mitage, как известно, влил ложку дегтя. Еще за три недели до того, как операция по «честному отъему денег у государства» была завершена, фонд, опираясь на расследование Магнитского, подал во все правоохранительные органы заявления о преступлении. Но тогда это не казалось неразрешимой проблемой. Все схвачено, технологии известны, пути накатаны. Но вмешался пресловутый человеческий фактор.
Нейтрализация Магнитского.

Когда Her­mitage додавил Следственный комитет при Прокуратуре России до возбуждения уголовного дела против Маркелова и компании, стало понятно, что нужна операция прикрытия. Тут и потребовался припасенный в свое время Павловым казанский следователь Уржумцев.

В июне 2008 года, сразу после того, как Her­mitage сообщил о том, что целью преступления была кража налогов, следователь СКП в Москве приходит к выводу, что в действиях Маркелова, Хлебникова и Курочкина нет состава преступления и освобождает их от ответственности. Можно сказать, что Her­mitage услышали…
Через неделю, однако, «освобожденный» в Москве Маркелов становится подозреваемым в каком-то липовом деле в Казани. Причем почти сразу начинает сотрудничать со следствием, рассказав заодно и о том, что руководил им некий Октай Гасанов, которым в свою очередь руководили адвокаты Her­mitage. Видимо, чтобы закрепить доказательства, Уржумцев с Павловым и Майоровой успевают вместе съездить в это время в Киев. Не все же одному Карпову путешествовать с таким замечательным эскортом. Другие следователи тоже хотят.

Вдохновленный варениками и салом, Уржумцев организует обыски у адвокатов Her­mitage в Москве и даже находит в офисе одного из них посылку, пришедшую из Лондона, якобы из офиса Her­mitage почтой DHL за час до обыска. В посылке лежит не что-нибудь, а регистрационные дела трех украденных бандой Клюева компаний Her­mitage, которые бесследно исчезли за полгода до этого из налоговой инспекции города Новочеркасска. При этом неизвестно не только то, как они исчезли в Новочеркасске, но даже и то, как они туда попали…

Казалось, можно было готовить дырочки под ордена (их потом все равно дали, но за другое), однако случился облом. Во-первых, выяснилось, что Гасанов помер за три месяца до хищения денег, так что руководить Маркеловым он мог разве что из гроба — как Вий. Во-вторых, лондонская полиция вытащила из камер внешнего наблюдения видео, где два придурка «восточно-европейской наружности» полтора часа переминаются с ноги на ногу, отправляя из пункта приема отправлений DHL в южном пригороде Лондона посылку в адвокатскую контору в Москве. Но в России остался молодой Магнитский, представитель нового «непуганого» русского поколения, которое было воспитано романтиками, которое верило в профессионализм и справедливость. Магнитский считал, что ему нечего боятся, если он ничего предосудительного не совершал. О том, чтобы уехать не могло быть и речи. Наоборот, то, что раньше делала целая команда, теперь легло на плечи одного человека.
Сергей Магнитский «рыл землю», и, чем больше он рыл, тем больше эта земля горела под ногами у клана Клюева. Во-первых, он дал фактически самому Кузнецову показания о том, что он, Кузнецов, причастен к хищению пяти миллиардов рублей. Во-вторых, практически одновременно он дал интервью журналу Busi­ness­week о том, что кроме кражи налогов Her­mitage была еще кража налогов Ренгаза, и что эти кражи похожи друг на друга, как близнецы. В-третьих, он обнаружил документы о возвратах налогов компаниями, ранее аффилированными с «Ренессансом» и приговор Клюева по делу Михайловского ГОКа.

С высоты сегодняшнего дня очевидно, что это был приговор самому Магнитскому. Теперь мы знаем, что все его заявления, на которые так и не поступило ни одного внятного официального ответа, на самом деле произвели сильное впечатление.

Первыми всколыхнулись Степановы, и срочно вылетели поближе к своей недвижимости в Дубай. В это же время приказом заместителя начальника следственного управления Кузнецова вместе с подчиненными срочно снова вводят в состав следственной бригады, занимающейся делом Her­mitage. Через два дня в Дубай вылетает «группа усиления» в составе Президента «Ренессанса» Игоря Сагиряна и Вице-Президента Владимира Джабарова, генерала, ныне сенатора, который ранее возглавлял Службу экономической безопасности ФСБ России. Со Степановыми проводят профилактическую беседу, и 23 ноября 2008 года они вместе с Сагиряном одним рейсом возвращаются в Москву. Границу пересекают одновременно с разницей в несколько секунд, не забыв пропустить даму вперед.

На следующий день, как раз тогда, когда заверенная копия приговора Клюева, оказавшаяся в распоряжении Сергея, должна была отправиться в Лондон к покинувшим Россию адвокатам, сотрудники Кузнецова пришли за Магнитским. Компрометирующий Клюева документ был изъят и похоронен в материалах дела. Впрочем, при современном развитии печатного и копировального дела в мире это были пустые хлопоты. Не только рукописи, но и приговоры бандитам, как выяснилось, не горят и находят свою дорогу в Лондон.

Но вот Магнитский остался заложником. Ему выдвинули какие-то обвинения в неуплате налогов. Но они никого не интересовали, и в первую очередь — следователей. За год Магнитского по сути дела практически не допрашивали. А вот разговоров о хищении 5,4 миллиардов рублей было много. На Сергея оказывалось беспрецедентное давление с одной-единственной целью – он должен был оговорить себя и спасти клюевскую банду.

Неотвратимое убийство.
Синдикат Клюева и их покровители сами загнали себя в тупик. После того, что проделали с Магнитским, фактически выбора уже не было. Либо Магнитский ломается и садится лет на пятнадцать, как Федор Михеев, но вовсе не за неуплату, а за организацию хищения 5,4 миллиардов, либо его надо убивать и вешать на него это преступление посмертно. В этом смысле убийцы сами стали в каком-то смысле заложниками созданной ими ситуации.
В этом разгадка тайны смерти Магнитского – его нельзя было оставлять живым, не добившись стойких (чтобы на суде не отпирался) признательных показаний. Никто не ждал такой жесткой позиции от интеллигентного человека. По себе ведь равняли.

Но все случилось даже хуже, чем могло быть. За пару недель до истечения разрешенного законом срока содержания Магнитского под стражей (то есть времени — в обрез) Магнитский делает заявление, где повторно обвиняет Карпова и Кузнецова вместе с налоговиками в причастности к серийным кражам денег из бюджета.
В унисон, буквально в тот же день, из Лондона в Москву поступает заявление от юристов Her­mitage, которые указали те конкретные счета, куда поступило не менее 11,2 миллиардов рублей, похищенных клюевской ОПГ при содействии налоговых и правоохранительных органов до 2008 г. Досье Магнитского нашло свою дорогу под Ламаншем…

Дальнейшая история известна почти по минутам. Не было никакой халатности, Сережу убивали методично, хладнокровно и планомерно. Убивали, потому что не могли оставить в живых. Технология их права не позволяла.

Дальнейшее было предсказуемо по опыту предыдущих дел. Никто не «парился», чтобы выдумывать что-то новое. Просто если в деле Михайловского ГОКа было два трупа, то в деле Магнитского пришлось увеличить их число до четырех. В собственном преступлении обвинили вскрывшего его Магнитского. Вместо страдальца Жлобицкого отправили на нары отбывать «за всех» Виктора Маркелова. Он, как и Жлобицкий, сливает теперь свою горечь в Интернет. Вот так и получается, что мертвый Курочкин познакомил живого Маркелова с мертвым Гасановым, мертвый Гасанов привлек мертвого Коробейникова, а тот использовал убитого ими Сергея Магнитского.

До чего же сильны нервы у всех этих Сильченко, Соловьевых, Яковлевых, Лапшовых: когда рассказывают об этом – не смеются. И нам не смешно. Нам остается лишь оплакивать Магнитского и водить свои бесконечные экскурсии по виртуальной Кунсткамере, выискивая все новых и новых уродов. Но мы верим, что в один прекрасный день мы сменим экспозицию и повесим на стены вместо портретов подонков портреты героев борьбы с коррупцией и криминалом.