“В здании Тверского суда мне вообще очень тяжело, тут я последний раз видела своего сына”

Сегодня в Тверском районном суде начался процесс бывшего замначальника московского СИЗО №2 “Бутырка” по лечебно-профилактической работе Дмитрия Кратова, в период с 29 июня по 27 ноября 2009 года совмещавшего эту должность с работой начальника медчасти изолятора. Его обвиняют в халатности (ч.2 ст.293 УК РФ), вызвавшей смерть юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского. Слушание дела, при рассмотрении которого председательствует судья Татьяна Неверова, началось с сорокаминутным опозданием — приставы, секретарь судебного заседания и сама Неверова выгоняли многочисленных слушателей и представителей СМИ, которым не хватило места.

Затем адвокат Николай Горохов, представляющий интересы потерпевшей Натальи Магнитской, матери погибшего юриста, начал с заявления об отводе судьи. Неверова, по его словам, допускает “заведомое невыполнение Конституции и федеральных законов”. “Так, на стадии предварительного слушания она не разрешила представителю потерпевшего заявлять подготовленные ходатайства. А при рассмотрении замечаний на протокол от 27 июля 2012 года отказала в удовлетворении ходатайства, при том, что замечания были дословной распечаткой аудиозаписи, которая велась с разрешения и ведома судьи”, — рассказал он. А судья, выслушав претензии, в удовлетворении своего отвода отказала.

Следующие два часа заседания были заполнены тем, что Горохов последовательно заявил еще несколько ходатайств: о применение судом спецсредств для ведения аудиозаписи, о проведение видеозаписи и прямой трансляции в интернет, об обеспечении возможности проводить заседания в более достойных условиях (“этот зал самый маленький”), об отложении заседания для обеспечения возможности переноса в другой зал для обеспечения принципа гласности, о возобновлении производства по уголовному делу в связи с новыми обстоятельствами, свидетельствующими о совершении Кратовым более тяжкого преступления. Отказав во всех предшествующих ходатайствах почти без раздумий, на последнем судья заинтересовалась.

- А что уже вынесено законное решение? – спросила Неверова и, получив отрицательный ответ, дослушала Горохова до конца. Тот считал, что Кратов виновен в применении пыток и предумышленном убийстве, совершенном по предварительному сговору.

- Это не вновь открывшиеся обстоятельства, это оценка адвоката, — возмутился адвокат Кратова Роман Кучин.

В удовлетворении и этого ходатайства было отказано, а затем судья спросила: “Еще имеются ходатайства? Которые разумные?” В ответ Горохов попросил внести в протокол возражения на действия судьи и заявил предпоследнее на сегодняшний день ходатайство — о вызове дополнительных свидетелей (их в списке значилось около ста). Его Неверова отклонила, сославшись на преждевременность, как и следующее — об истребовании документов и их приобщения в качестве вещдоков (Горохов говорил о различных книгах дежурных по СИЗО, журналах телесных повреждений и других документах, где фиксировались все происходящие события).

Вслед за завершением стадии ходатайств судья предложила начать судебное следствие в отсутствие вдовы Магницкого Натальи Жариковой и, получив согласие сторон, передала слово прокурору, за час управившемуся с обвинительным заключением. В нем, в частности, говорилось, что Кратов “не организовал лечебные и терапевтические мероприятия до помещения Магнитского в терапевтическую часть, а после [него имело место] отсутствие контроля за лечением”. “Кратов недобросовестно отнесся к службе и не обеспечил реализацию прав содержащегося под стражей лица. Не проконтролировал работу дежурного фельдшера Чепелевой осматривавшей Магнитского при прибытии. Не изучил его медкарту, не назначил лечение, не провел назначенное до поступления в СИЗО контрольные мероприятия”, — продолжал читать прокурор, а потом перешел к развязке.

7 октября 2009 года Магнитский обратился к медикам в связи с болями в подвздошной области, а Кратов поручил лечить его Ларисе Литвиновой — гигиенисту-эпидемиологу. “Кратов был осведомоен, что она не имела квалификации для проведения необходимых мероприятий”, — сказал прокурор, между тем именно Литвинова решила, что Магнитскому стало лучше и выписала его из стационара. “Все эти действия, а именно ненадлежащий контроль за персоналом, халатное отношение к своим обязанностям и привели, — резюмировал представитель гособвинения. — К тому, что развились необратимые последствия и наступила смерть из-за острой сердечной недостаточности”. Причина смерти Магницкого, согласно обвинительному заключению, — осложнения двух конкурирующих (и так и не диагностированных в СИЗО) заболеваний — хронического гепатита и сахарного диабета. Стоит отметить, что один фрагмент из обвинительного заключения, несмотря на всю трагичность описываемых событий, вызвал смешки в зале — это случилось, когда прокурор сказал, что у подсудимого высшее медобразование врача-стоматолога.

Выслушав гособвинителя, судья обратилась к Кратову с вопросом, понятно ли ему обвинение.

- Нет, — ответил Кратов.

- Что именно?

- Вину не признаю. У меня недокомплект медработников составлял 17 человек. Все обвинения были построены на том, что у него хронические заболевания. Но он скончался в “Матросской”, где ему не оказали помощь наоборот…

Что именно “наоборот” присутствовавшие в зале услышать не смогли. Неверова прервала подсудимого, заявив, что обо всем этом он сможет рассказать, когда будет давать показания.

Затем по плану сегодня должна была выступать мать Магнитского, однако она попросила перенести слушания:

– Прошу меня понять, до свидетелей выступать не хочу. В здании Тверского суда мне вообще очень тяжело, тут я последний раз видела своего сына.

Стороны ее поддержали и Неверова согласилась перенести процесс на 2 октября. Но начнется заседание все равно с допроса Натальи Магнитской.

***

37-летний юрист Сергей Магнитский, находившийся под следствием по обвинению в создании схем ухода от налогов, скончался в СИЗО 16 ноября 2009 года. Он был арестован следователями МВД спустя месяц после дачи им свидетельских показаний о причастности сотрудников этого ведомства к хищению 5,4 млрд руб. бюджетных средств.

Уголовное дело по факту смерти юриста было возбуждено чуть более года назад — в июле 2011 года. Незадолго до этого СКР по результатам судебно-медицинского исследования обнародовал вывод о том, что “недостатки оказания Магнитскому медицинской помощи [в СИЗО] находятся в прямой причинно-следственной связи с наступлением его смерти”.

Первым фигурантом стала упоминавшаяся выше Литвинова. В ее действиях СКР усмотрел признаки преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). Однако в апреле 2012 года фонд Hermitage Capital сообщил, что СКР в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности прекратил дело в отношении Литвиновой. Вторым обвиняемым стал Кратов. В настоящий момент он находится под подпиской о невыезде.